Любители острых ощущений, ESTP часто не представляют себе отдаленных последствий
собственных действий. Не осознавая, к чему в будущем могут привести их поступки,
ESTP порой теряют общий язык с друзьями, коллегами и начальством. При всем стремлении
одерживать быстрые победы и сильной способности к импровизации, они не застрахованы
от длительных разочарований из-за недостатка предусмотрительности. ESTP упрямы
и вряд ли примирятся с тем, что отдельные искусные маневры не приводят к желаемому
результату. Они начинают вести себя вызывающе. Те несчастные, которые попали
ESTP под горячую руку, вскоре убеждаются, что разбудили в них настоящего зверя.
Теряя возможность действовать свободно и импульсивно, ESTP пренебрегают правилами
и инструкциями, навязанными извне, в попытке вернуть острые ощущения.
Чем сильнее ограничивать свободу ESTP, тем больший стресс они испытывают. Они
чувствуют себя опустошенными, как будто умершими для остального мира. Их первое
побуждение - отомстить, высмеивая ценности других людей. Они все больше противопоставляют
себя окружающим и поднимают их на смех с ошеломляющим высокомерием. Устраивая
сцены, ESTP добиваются поднятия гаснущего духа и в то же самое время наказывают
своих угнетателей. Как и все SP в состоянии стресса, ESTP сводят счеты, разрушая
преграды на пути к свободе, и в то же самое время - завоевывая доверие и поддержку
других людей.
ISTP ценят личное пространство и оставляют за собой право решать важные вопросы
самостоятельно. Их привычка жить сегодняшним днем и неспособность понять, как
важно ставить цели, часто приводят к конфликтам с руководством. Деятельные по
натуре, ISTP выступают против ограничений, но из-за этого контроль над ними
только усиливается. В таких ситуациях ISTP быстро охватывает скука и чувство
внутренней опустошенности. Излишний контроль загоняет их в напряженное и подавленное
состояние. В подобных ситуациях ISTP предпринимают попытки отстраниться или,
напротив, встречают противника лицом к лицу.
Способ мести ISTP можно описать как развенчивание чужих ценностей. Они бросают
вызов общественному мнению и нормам поведения в отместку за незаслуженно, по
их мнению, утраченные возможности и свободу. Сведение счетов стимулирует их,
а возможность отомстить и выразить, наконец, свою ярость приятно щекочет нервы.
Если стресс продолжается, ISTP готовы поставить на карту всю оставшуюся у них
свободу и бунтовать дальше.
Потребность ESFP в общении с другими людьми создает им трудности на работе
или в учебе. Их склонность на первый план ставить индивидуальность приводит
к проблемам в ситуациях, где все строго упорядочено и обезличено. Как и все
SP, ESFP не любят подчиняться приказам и ведут себя весьма вызывающе, когда
чувствуют, что их личной свободе что-то угрожает. Их неуважение к стандартным
процедурам принимает форму пассивного сопротивления, и ESFP обычно неплохо овладевают
искусством досаждать людям, посягнувшим на их свободу. ESFP не придают большого
значения временным ограничениям, их не вдохновляют ситуации, где четко сформулированы
цели и задачи; в этих условиях ESFP охватывает скука и беспокойство, они чувствуют
себя опустошенными.
Если стрессовая ситуация не прекращается, ESFP обращают накопившуюся агрессию
внутрь себя, в их поведении просматривается склонность к саморазрушению. Испытывая
беспокойство и скуку, ощущая внутреннюю пустоту, ESFP утрачивают свои обычные
способности, а также свойственные им изящество и зрелость в поступках. Чтобы
вернуть вкус к жизни, они должны отомстить тем, кто пытается лишить их свободы.
Если стресс не удается преодолеть с помощью адекватного поведения, ESFP проявляют
агрессию по отношению к себе и окружающим.
ISFP нередко чересчур зависимы от других и время от времени им недостает здорового
скептицизма. Потребность угодить "и нашим, и вашим" приводит к тому,
что во всех проблемах приходится обвинять себя и никого другого. Безудержное
желание доверять окружающим раз за разом делает их жертвами разочарований в
отношениях и ранит их чувства. ISFP губят приверженность к дипломатии и попытки
спланировать отношения наперед. Когда ситуация не позволяет ISFP действовать
свободно и непринужденно, они не находят себе места и ведут себя пассивно-вызывающе.
Искусно притворяясь, что выполняют все требования, они тем временем находят
способ досадить тем, кто навлек на них неприятности.
Если же стресс нарастает, ISFP держатся с демонстративным самоунижением, как
бы назло всему миру. Они охотно сваливают ответственность на тех, кого считают
виновниками своих проблем. Это возвращает им вкус к жизни и одновременно помогает
свести счеты с предполагаемыми обидчиками. Разобравшись таким образом со своими
обязанностями, ISFP стремятся найти выход из стресса и преодолеть угнетающие
обстоятельства с помощью откровенно неподобающих развлечений.
ESTJ убеждены, что несоблюдение необходимых предписаний и невнимание к прошлому
может привести к гибели нации. Подобно всем SJ, ESTJ остро чувствуют необходимость
занять подобающее им место в справедливом обществе. Они верят, что это место
можно заслужить, если честно исполнять свой долг, и угроза быть отвергнутыми
или изгнанными причиняет им немалое беспокойство. Они боятся не выполнить свой
долг и не оправдать доверия окружающих. Стресс, который охватывает ESTJ в результате,
заставляет их удваивать усилия в попытке контролировать беспорядок. Стремясь
исправить то, что, по их мнению, несовершенно, они обратят свой гнев на тех,
кого заподозрят в безответственности. В подобной ситуации окружающие чувствуют,
что ESTJ не считаются с их точкой зрения и делают скоропалительные выводы, подчас
совершенно неоправданные.
Если стресс не прекращается, ESTJ ощущают себя физически парализованными и испытывают
недомогания, неприятные ощущения и усталость. Чувствуя себя беспомощными, ESTJ
приходят в ужас от мысли, что их покинут, им кажется, что их не ценят и ими
не интересуются. Жалуются они в основном на тех, у кого находятся в подчинении;
иногда случается и так, что ESTJ пренебрегают собственными обязанностями, придираясь
к другим. Облегчив себе жизнь таким образом, они изводят близких своей навязчивой
опекой, а бесконечное недовольство ESTJ порой провоцирует бунт и сопротивление
в их окружении.
Когда умение ISTJ выстраивать структуры, на которых, по их мнению, держится
общество, не обеспечивает им необходимого уровня стабильности и надежности,
они переживают упадок сил. Скованность, вызванная непреодолимым стрессом, мешает
выполнять обязанности, которые позволили бы им стать полноправным членом общества.
Преследуемые переживаниями о возможных неудачах, ISTJ начинают с усиленным вниманием
исследовать детали, вызывающие стресс. Как следствие, в глазах окружающих они
выглядят чересчур требовательными, раздражительными, негибкими и нетерпеливыми.
Опасаясь краха надежной системы и приходя в ужас от перспективы стать изгоем,
ISTJ чувствуют себя, как будто из них выкачали жизненные силы. Возникшее переутомление
усугубляется потерей сна и аппетита. При таком истощении ресурсов ISTJ не способны
нормально работать и выполнять свои обязанности по отношению к другим. Подавленность
и апатия возрастает оттого, что их основные потребности не удовлетворяются;
при этом достичь взаимопонимания с окружающими становится еще тяжелее.
В первую очередь ESFJ привлекают те, кто добивается успеха, и редко кто из
них выберет себе в супруги неудачника. Они поощряют своих партнеров и далее
добиваться материального благополучия. В то же время некоторые ESFJ как будто
созданы, чтобы опекать бедных и нуждающихся. В обоих случаях их самоотверженность,
преданность и стремление удовлетворять желания других порой переходит границы,
и у ESFJ появляется ощущение, что их не ценят и не замечают. Они могут носить
в себе эти неприятные чувства, стесняясь выразить их вслух, и вскоре оказывается,
что они страдают от непризнанности.
Если стрессовая ситуация не прекращается, ESFJ угнетены и подавлены. Они зацикливаются
на мрачных воспоминаниях, бесконечно обвиняя себя в прошлых ошибках. Обладая
гипертрофированным чувством долга, ESFJ начинают упрекать себя во всем и буквально
изобретать себе поводы для переживаний. Когда ESFJ не в силах противостоять
стрессу, они жалуются на "тяжкое бремя", становятся невероятно мнительными
по отношению к своему здоровью, обвиняют окружающих в "предательстве";
одним словом - уходят в глубокую меланхолию. ESFJ чувствуют себя брошенными
"после всего, что они сделали и чем пожертвовали ради других". От
собственных жалоб и подавленного настроения у ESFJ опускаются руки, и им не
удается, как прежде, заботиться об окружающих и выполнять свои обычные обязанности
"всеобщего опекуна".
ISFJ уважают общепризнанные авторитеты и обычно воспринимают мнения и желания
окружающих, как свои собственные. В работе они предпочитают стабильность и придерживаются
установленных стандартов. Беспорядочность и постоянно меняющиеся правила причиняют
им чрезвычайное беспокойство. В таких условиях ISFJ необходимо проявлять большую
твердость и прямолинейность, поскольку существует немало охотников пользоваться
их добротой и отзывчивостью, принимая это как должное. Такое злоупотребление
их лучшими качествами вызывает обиду и возмущение ISFJ, хоть они и не любят
признаваться в подобных настроениях. В дальнейшем, когда неприятные чувства
накапливаются, ISFJ боятся утратить свои позиции. Опасаясь, что они недостаточно
защищены, они начинают усиленно обороняться и с особенной тревогой смотреть
в будущее. Окружающие вынуждены давать отпор такой агрессии, таким образом,
конфликт обостряется.
С развитием стресса ISFJ охватывает нарастающее чувство тревоги. Перспектива
потерять контроль над ситуацией приводит их в ужас. Устав от перемен, они превращаются
в безнадежных пессимистов и на физическом уровне страдают от своей тревожности.
Чувствуя себя покинутыми, они практически заболевают, и желание опекать других
отступает на задний план. Когда же ISFJ прекращают заботиться о благе окружающих,
им становится негде себя применить.
ENTP заслуженно гордятся, что воображение и нестандартный подход помогает им
справиться с любой проблемой. Полагаясь на свою изобретательность, они порой
не утруждают себя тщательной подготовкой к предстоящим событиям. Кроме этого,
неумение правильно рассчитать время, необходимое для осуществления планов, приводит
к перегрузкам и вынуждает их работать сверх установленных сроков. Любовь к экспериментам
с новыми решениями создает им дополнительные трудности. Такое впечатление, что
они сознательно ищут новые препятствия, чтобы уйти от утомительного однообразия.
Не добившись желаемого с помощью импровизации, ENTP испытывают стресс, теряют
уверенность в своих силах и начинают избегать рискованных ситуаций.
Если стрессовая ситуация не прекращается, ENTP падают духом, их уверенность
в собственном всемогуществе заметно колеблется, уступая место ощущению собственной
некомпетентности, неумелости и никчемности. ENTP переносят тревожность и неизвестность
тяжелее, чем все остальные типы личности. Сомневаясь в своих силах, они вытесняют
свои страхи и уходят от проблем вместо того, чтобы их решать. Панический страх
и тревожность парализуют их изобретательность. Защитные фобические реакции приводят
к тому, что ENTP хитростью добиваются успеха, там, где это легче сделать, а
не там, где им это необходимо.
INTP недостает умения доводить начатое до конца и из-за этого их идеи трудно
бывает проверить на практике. Их измышления порой слишком интеллектуальны и
абстрактны, чтобы приносить реальную пользу. Обладая острым критическим мышлением
и аналитическими способностями, INTP ко всему подходят с чрезмерным педантизмом,
стремятся во всем дойти до самой сути и таким образом усложняют даже самые простые
ситуации. Любовь к аккуратности и точности многократно увеличивает в их глазах
любую оплошность, допущенную ими или окружающими - другими словами, их самокритичность
не знает границ. Желая быть компетентными и знать все досконально, они предъявляют
к себе завышенные требования. Когда же страх перед неудачей выходит за рамки
возможного, INTP с невероятной быстротой теряют уверенность в своих умственных
способностях, чувствуют себя заторможенными и бессильными.
Если стресс не прекращается, INTP кажутся интеллектуально парализованными, они
не в силах оперировать информацией, добытой столь кропотливым трудом. При таком
интеллектуальном застое они страдают от творческого кризиса, боятся быть на
виду и утрачивают обычное изящество мышления и речи. Озабоченные возможным провалом,
INTP сознательно загоняют себя в угол в ожидании будущей неудачи. Когда стресс
принимает угрожающие размеры, страх не справиться с любой задачей мешает им
рискнуть в ситуации, где так необходим успех. Всеми силами скрывая свою некомпетентность,
они так и не приобретают опыт практических достижений, в котором так отчаянно
нуждаются.
ENTJ мчатся по жизни, обгоняя себя самих, и порой делают поспешные выводы,
чтобы быстрее добиться желаемого. Иногда им надо напоминать, что стоит остановиться
и выслушать других. Упрямые и не очень чуткие, ENTJ нередко остаются равнодушными
как к чувствам окружающих, так и к своим собственным. Охваченные желанием добиться
успеха - и неустанно следя за тем, как текущие действия отразятся на конечном
результате - ENTJ не отличаются гибкостью и дипломатичностью, встречая препятствия
на своем пути. Они не придают значения светским разговорам и прочим условностям,
когда до результата подать рукой. Нередко окружающих оскорбляет такое пренебрежение
общественными правилами и устоями.
Когда ENTJ кажется, что ситуация уходит из-под контроля, в них растет потребность
доводить начатое до победного конца. С развитием стресса их охватывает навязчивое
состояние "я должен, мне надо". Стремление любой ценой контролировать
положение вещей выражается в гиперактивном поведении. Они пытаются избавиться
от внутренней беспомощности и неуверенности, погружаясь в незначительные повседневные
дела: наводят порядок, выполняют крупные и мелкие расчеты. Любой ценой избегая
обвинений в провале, они так и не проявляют в полной мере свою компетентность
и способности. Парадоксально, но именно отвлечение на мелкие дела мешает ENTJ
выполнить свои основные обязанности и препятствует достижению целей.
Из-за своей скрупулезности и педантичности INTJ часто бывают негибкими. Разработав
определенную линию поведения, они упорно игнорируют всех, кто, по их мнению,
уделил недостаточно внимания той или иной проблеме. Это качество, в сочетании
с желанием "вершить великие дела", делает их излишне требовательными
и тяжелыми в общении. Если реальное положение вещей не соответствует их завышенным
ожиданиям, INTJ падают духом, им кажется, что все в них не так. "Все"
- это компетентность и способность совершать нечто значительное. Боязнь не оправдать
свои собственные ожидания усиливает стресс и гасит желание испытывать свои идеи
на практике. Они ударяются в абстрактные размышления, не содержащие реальной
пользы.
Нарастающий стресс делает INTJ неуступчивыми спорщиками; и без того небольшие
дипломаты, они становятся и вовсе невыносимыми в общении с людьми. От неуверенности
INTJ начинают преследовать навязчивые идеи. Они отчаянно, но безуспешно гонят
прочь ужасные мысли, борются с абсурдными соблазнами и чувством собственной
никчемности. От страха, что другие заметят их неудачи, INTJ зацикливаются на
своих ошибках, слабостях, бездарности и некомпетентности. Отсутствие веры в
себя не дает им рискнуть, и следовательно мешает достичь так необходимого им
успеха.
ENFP склонны разбрасываться и перегружать себя физически и эмоционально. Привычка
откладывать дела на завтра и пренебрегать деталями серьезно усложняет им жизнь.
ENFP нередко переключаются на новую деятельность, не доведя ранее начатое до
конца. Наряду с присущим им очарованием, они способны проявлять и раздражительность,
и вспыльчивость, если запутываются, стремясь понравиться всем и каждому. С началом
стресса ENFP охватывает чувство отчуждения, а позднее они увязают в обманах
в надежде скрыть то, что происходит с ними на самом деле.
ENFP ищут скрытые символы во всех самых простых событиях, и, как правило, в
условиях стресса истолковывают эти символы, как предвестник беды. Не в состоянии
избавиться от ощущения, что они не соответствуют сами себе, ENFP буквально вынуждены
"собирать себя по кусочкам". Они находятся как бы "вне себя"
или "не вполне здесь" - как будто что-то или кто-то похитил их сущность.
Не узнавая себя, ENFP стыдятся своего фальшивого и неискреннего поведения. Если
стресс нарастает, они будут приписывать окружающим зловещие намерения, чтобы
объяснить свои собственные страхи.
INFP вступают в конфликт сами с собой, когда не могут строить отношения с людьми
в соответствии со своим внутренним этическим кодексом. Они не знают, как поступить:
учитывать в первую очередь интересы других или свои собственные. Мешают выбору
привычка становиться на место окружающих и предрасположенность к самопожертвованию.
От неумения громко заявить о своих желаниях INFP перестают понимать, чего же
они, собственно, хотят. Хотя поиск себя необычайно заманчив для них, успеха
в нем они достигают редко.
Как и все NF INFP, подверженные стрессу, теряются и чувствуют себя сбитыми с
толку. С развитием стрессовой ситуации растет их ощущение оторванности от собственного
"я". INFP оказываются не в состоянии определить свое место во времени
и пространстве. Они упускают из виду простейшие детали и вместо этого сосредотачиваются
на более абстрактных и символических толкованиях простых поступков. Это нередко
ставит в тупик тех, кто привык к более прямому и конкретному общению.
Чересчур оптимистичная оценка своих отношений с окружающими, превращается порой
для ENFJ в непосильную ношу. Они чувствуют себя ответственными за любой конфликт,
возникающий в их окружении, и считают своим долгом сопереживать всем сразу.
Воспринимая чужую боль как свою, ENFJ забывают о собственных интересах и проблемах.
Их идеализм приводит к горькому разочарованию, когда добровольное принятие на
себя ответственности не дает должных плодов. Фантазии об идеальных отношениях
и всеобщем единстве редко воплощаются в реальность, и даже самые харизматические
лидеры сталкиваются с неожиданным сопротивлением.
Как и все NF, ENFJ не хотят признавать, что попали в стрессовую ситуацию в попытке
защитить свое чувство благополучия и единства. Однако, такое замалчивание "непривлекательной
стороны жизни" помогает ненадолго: приходится сталкиваться с этой проблемой
позже, когда она выходит на поверхность, как гром среди ясного неба, в виде
вспышки гнева, неожиданного эмоционального взрыва. Нередко признаки сдерживаемого
стресса у ENFJ выдает "язык тела", проявлением неожиданных физических
симптомов, которые им сложно контролировать.
Покладистые и тихие по натуре, INFJ особенно ранимы и подвержены стрессу. Недоразумения
в отношениях с близкими серьезно расстраивают их. Как и все NF в условиях стресса,
INFJ чувствуют себя разбитыми и потерянными - как будто они играют чью-то роль,
вместо того, чтобы оставаться собой. Такое "раздвоение" может даже
привести к недомоганию, хотя порой болезненные симптомы не материальны, а вызваны
мнительностью. Чувствуя себя оторванными от физического мира, INFJ подавлены
и парализованы своими сдерживаемыми эмоциями.
Несмотря на то, что INFJ предпочитают бездействовать и затаиться, пока стрессовая
ситуация не разрешится сама собой, им не мешало бы быть активнее и прекратить
подстраиваться под окружающих. Чрезвычайно отзывчивые и обходительные, INFJ
склонны считать своими ценности и убеждения других. С развитием внешнего конфликта
у них неуклонно растет чувство внутренней дисгармонии, и INFJ требуется немалые
усилия для того, чтобы отделить собственные проблемы от проблем окружающих.